Вне фокуса: как меняется чтение в цифровую эпоху
Интернет задает новые стандарты восприятия информации: все больше людей жалуются на невозможность сконцентрироваться во время чтения большого текста. Действительно ли социальные сети и веб-серфинг вредят вдумчивому чтению? «Афиша» опросила экспертов и провела собственное исследование.
BuzzFeed против Джейн Остин
Еще в конце 90-х, накануне катастрофы пузыря доткомов, исследователи интернета выяснили, что люди по-разному воспринимают информацию на сайте и на бумажной странице. Пользователи сети не читают тексты, они ихсканируют: охотятся за фактами, считывают разрозненные куски данных, стараются оценить потенциальную важность информации, с легкостью переключаются на гиперссылки и сопутствующие материалы.
Одним из первых об этом написал в 1997 году Якоб Нильсен, эксперт по юзабилити, руководитель исследовательской организации Nielsen Norman Group, которую он создал совместно с Дональдом Норманом, бывшим вице-президентом компании Apple в области новых разработок.
Анализируя движения глаз интернет-пользователей, в NNG выяснили, что веб-страницы просматриваются по форме латинской буквы F: после горизонтального движения по верхней части контента следует еще одно горизонтальное движение и вертикальный сдвиг от верхнего края к нижнему.
Ученые выявили законы юзабилити, предназначенные для удержания внимания пользователя: предоставление информации в маркированных списках, раскрытие не более одной основной мысли за абзац, выделение ключевых слов и разъяснительных заголовков, использование принципа перевернутой пирамиды. В исследовании 2008 года указывалось, что пользователь, как правило, прочитывает 20% из всего размещенного на странице текста и избегает больших абзацев.
Можно сказать, что чтение в интернете относится к новому типу восприятия информации, отличного от опыта чтения книги. По мнению доктора биологических и филологических наук, заведующей Лабораторией когнитивных исследований СПбГУ, профессора Татьяны Черниговской, мы уже перешли в другой тип цивилизации, где объем информации оказывается настолько велик, что теряет значительную часть своей ценности. Даже в узких профессиональных сообществах каждый день выходит по несколько больших статей — прочесть и переработать их все не представляется возможным.
«Мы столкнулись с ситуацией, когда нужно быстро, без остановки, перерабатывать большие блоки информации. Для этого просто необходимо поверхностное чтение — сканирование по ключевым словам, умение читать по диагонали, определять, надо ли мне это вообще читать. Это такая система фильтров, без которой теперь не обойдешься. Другое дело, когда ты сидишь в имении и долго, медленно читаешь сонеты Шекспира — совершенно другая работа, для которой действительно нужно время, нужно медленное, многослойное чтение. Это разные процессы, которые по некоторому недоразумению называются одним и тем же словом», — рассказала Черниговская.
У поверхностного сканирования информации есть свои преимущества. Известно, что опытные пользователи интернета лучше справляются с многозадачностью, переключением внимания между разными визуальными объектами, быстрее распознают потенциальную значимость контента. Некоторые эксперты из сферы образования придерживаются мнения, что навыки чтения и серфинга в интернете помогут лучше справляться с актуальными задачами наступающей (или уже наступившей) цифровой эпохи. «Мир не развивается по прямой, он не разбит на отдельные части или главы» — рассказал The New York Times профессор образовательной психологии Мичиганского университета Рэнд Спиро, поддерживающий новые форматы чтения. В той же статье были указаны данные исследований, утверждавшие, что ученики в семьях с низким достатком после подключения к интернету начали читать больше, чем раньше.
Об очевидных плюсах интернет-коммуникации рассказал «Афише» эксперт по теории новых медиа, профессор The Graduate Center Городского университета Нью-Йорка Лев Манович. У людей сейчас есть множество разных причин для чтения и способов восприятия информации, считает ученый. Доступ к множеству точек зрения и широкий ассортимент информации в конечном итоге приносят нам огромную пользу, и это намного важнее, чем возможное ухудшение восприятия из-за влияния интернета. Впрочем, Манович допускает, что негативные изменения действительно возможны.
Торжествующая культура цифрового медиапотребления действительно продолжает все сильнее наступать на неспешное, вдумчивое чтение. NYT приводит данные, в соответствии с которыми распространение технологий способствует понижению интереса к книгам у молодых людей. Согласно статистике американского Департамента образования за 2004 год, всего одна пятая часть подростков в возрасте 17 лет ежедневно занимается чтением. 19% опрашиваемых заявили, что они никогда или почти никогда не читают ради удовольствия. В 1984 году таких подростков было 9%, одна треть респондентов ежедневно брала в руки книгу. Впрочем, неясно, как респонденты трактовали время, проведенное в интернете.
Учитывая необычайную пластичность мозга и его способность меняться под влиянием окружающей среды, мы должны задать себе важный вопрос: влияет ли чтение в интернете на то, как мы воспринимаем информацию во время чтения за его пределами?
Скептики
В своей статье для The New Yorker автор книг и публицист Мария Конникова рассказала о писательнице-неврологе Университета Тафтса Марианне Вулф. После выхода ее книги об эволюции чтения «Proust and the Squid», Вулф получила сотни писем от читателей. Среди них были университетские профессора, инженеры, врачи и многие другие высококвалифицированные специалисты: все они жаловались на низкий уровень навыков чтения и восприятия информации у людей, с которыми им приходится работать. Похожие тревожные высказывания особенно часто можно часто встретить в академической среде.
Наиболее резонансная дискуссия о влиянии интернета на чтение и восприятие началась еще до выхода книги Вулф. В 2008 году журналист Николас Карр опубликовал статью «Делает ли Google нас глупее?», в которой признался, что начал испытывать затруднение с чтением книг и больших текстов. Опросив своих коллег, Карр выяснил, что многие из них испытывают те же проблемы. Он рассказал про телефонный разговор с патологом и медицинским блогером Брюсом Фридманом: «Я больше не могу читать «Войну и мир». Я потерял эту способность. Даже блогпост больше трех или четырех параграфов кажется слишком большим для восприятия», — жаловался Фридман.
Марианна Вулф также обнаружила у себя проблемы с чтением. В одной из статей она описала, как попытка взяться за Германа Гессе после целого дня веб-серфинга и лавирования среди сотен электронных писем, закончилась для нее неудачей: «Я не шучу, я просто не смогла это сделать. Чтение первой страницы обернулось настоящей пыткой. Я не могла заставить себя замедлиться, перестать сканировать текст, отыскивать ключевые слова… Мне было противно от себя самой».
Вулф также указывала на письма от нескольких деканов факультетов английского языка — их студенты начали испытывать трудности со сложным синтаксисом классических произведений. «Мы вошли в новую эру информационного потребления, и сейчас начинаем видеть последствия», — поддерживал ее другой исследователь чтения, профессор Техасского университета Эндрю Диллон.
В своих последующих публикациях Николас Карр продолжил развивать тему негативного влияния интернета на восприятие и в итоге выпустил книгу «The Shallows» (за которую получил Пулицеровскую премию), где приводились данные исследований, указывающих на уязвимость интернет-пользователей для отвлекающих факторов, снижения глубины понимания информации и концентрации внимания. Известно, что из-за интернета также ухудшаютсятакие навыки, как способность возврата к уже переосмысленной информации, индуктивный анализ, критическое мышление, воображение и обдумывание.
Вдумчивое чтение и сканирование интернет-страниц осуществляет один и тот же чрезвычайно пластичный мозг, рассуждает Татьяна Черниговская: «Он привыкает к определенному модусу, но тогда во время чтения из «Анны Карениной» или «Преступления и наказания» мы получаем дайджест. Происходит перевод в другой режим».
Ситуация предстает еще более мрачной, если учесть, что, предпочитая серьезным романам тексты в интернете, пользователи часто оказываются увлечены блогами и развлекательными порталами с сомнительной культурной ценностью. Как указывалось в тексте The New York Times, активные пользователи интернета часто относятся к источникам потребляемой информации довольно легкомысленно. При этом большинство молодых людей настолько привязаны к своим гаджетам, что могут испытывать психическую и физическую подавленность, панику и отчужденность при угрозе оказаться отключенными от сети в течение хотя бы одного дня.
Татьяна Черниговская считает, что способность эффективно воспринимать сложные тексты наравне с возможностью получить высококлассное образование может стать элитарной привилегией, доступной только «посвященным». «Вспомним Умберто Эко, предлагавшего в романе «Имя розы» пускать в Библиотеку только тех, кто умеет, кто готов воспринимать сложные знания. Произойдет разделение на тех, кто будет уметь читать сложную литературу, и тех, кто читает вывески, кто таким клиповым образом хватает информацию из интернета. Оно будет раздвигаться все больше и больше», — считает Черниговская.
Зачем читать книги в цифровую эпоху?
Может быть, новый формат чтения является оптимальным для изменившегося информационного общества и — даже с учетом всех негативных факторов — принесет нам больше пользы, чем вреда? Чтобы разобраться в этом вопросе, стоит присмотреться к целому корпусу исследований, посвященных влиянию чтения литературных текстов на человека.
В 2013 году психологи и неврологи Ливерпульского университета пришли к выводам, что сеансы чтения качественной художественной литературы оказывают на мозг эффект ракетного ускорителя. Исследователи просили добровольцев читать оригинальные и упрощенные выдержки из Шекспира, Вордсворта и Элиота. Реакция мозга на каждое новое слово отслеживалась при помощи магнитно-резонансной томографии. Снимки показали, что оригинальные тексты со сложными метафорами и синтаксисом провоцировали намного более сильный и длительный отклик, требовали большего объема работы мозга и стимулировали респондентов продолжать чтение.
Также выяснилось, что чтение поэзии особенно активизирует правое полушарие, в котором хранится автобиографическая память, помогающая читателю увидеть личностный опыт в свете прочитанного. «Исследования показывают, что литература в силах открывать новые горизонты сознания, формировать мысли, их грани и связи как у молодых, так и у взрослых людей», — заявил профессор английской литературы Филипп Дэвис.
В ходе другого исследования респондентам предлагалось прочесть отрывки из трех разных категорий литературы: «высоколобой» художественной литературы, бульварного чтива и нон-фикшна. После этого испытуемых попросили пройти пять тестов из области теории разума, которая изучает способность человека определять свои и чужие переживания — намерения, убеждения, желания. Результаты одного из тестов показали, что чтение любой художественной литературы по сравнению с нон-фикшном улучшает прохождение тестов, но во всех остальных четырех экспериментах эффект наблюдался исключительно после чтения сложных произведений. «Художественная литература — это не просто симуляция социального опыта. Это и есть социальный опыт», — рассказал The Guardian один из исследователей.
Еще один эксперимент показал, что во время моделирования описываемой сцены мозг читателя задействует те же нейроны, которые возбуждались бы, если бы эта сцена происходила в реальной жизни. Например, когда герой открывает дверь, возбуждаются нейроны, отвечающие за пространственное ориентирование. Это может означать, что опыт чтения для нас на самом деле куда более реален, чем может показаться на первый взгляд.
Бумага имеет значение
Читательские интернет-привычки могут сильно повлиять на восприятие текста за пределами сети — именно поэтому Николас Карр, Марианна Вулф и многие другие начали испытывать сложности при чтении художественной литературы. Значит ли это, что все большее количество людей рискует потерять навык вдумчивого чтения?
Пока что издательства все еще продолжают выпускать новые книги, их продолжают покупать, повсеместного распространения планшетов и электронных книг до сих пор не произошло. Кажется, нам все еще небезразлично, с каким носителем информации мы взаимодействуем — даже если мы сами этого не осознаем.
Когнитивист Анна Манген из Университета Ставангера (Норвегия) специализируется на изучении различий в восприятии разных носителей информации. В одном из своих недавних экспериментов она попросила 72 школьных выпускников прочитать отрывки из художественной литературы и информационные заметки с бумаги и с экрана компьютера.
При последующем прохождении тестов на понимание выяснилось, что молодые люди, читавшие тексты с бумаги, лучше остальных поняли и запомнили его содержание. В другом эксперименте испытуемым предлагалось прочесть рассказ Элизабет Джордж с бумаги или с помощью электронной книги Kindle, чтобы затем пройти нетребовательный тест по восстановлению хронологии событий в повествовании. Задание не подразумевало глубокого анализа или критического мышления. Обладатели книжных копий показали значительный прогресс по сравнению с читателями электронных книг.
Также, заставляя испытуемых читать один и тот же текст с бумаги и с iPad, Манген выяснила, что у респондентов с книгами значительно различается диапазон эмоционального отклика. Результаты своих исследований она пока что объясняет тем, что книга материальна и сама по себе является предметом физических манипуляций. Ее владелец чувствует переворачиваемые страницы, вес предмета в своих руках, он может по своему желанию переходить в любую часть рассказа. Все это провоцирует куда более сильную реакцию, чем скроллинг веб-страниц или щипки по экрану планшета.
В поисках вдумчивого чтения
Кажется, что говорить о смерти бумажных книг еще слишком рано. С момента появления первой модели Kindle прошло семь лет, а с момента появления первой электронной книги — 15. Рынок электронных книг продолжает расти, но большинство людей продолжают читать на бумаге, и только 6% читателей используют исключительно электронные книги.
При этом и в интернете можно найти достаточно пространства для вдумчивого чтения. Внимательного и неспешного к себе отношения требуют лонгриды — большие, сложные материалы, репортажи, исследования или эссе. «Понятие longread — это очень синтетическая штука и скорее относится не к размеру текста, а к тому, что его автор или авторы хотели сделать его потребление специально растянутым по времени», — рассказал «Афише» медиааналитик, член правления WAN-IFRA Василий Гатов. Люди продолжают читать большие тексты, хотя процент таких читателей действительно стал меньше, чем раньше, считает эксперт.
Несмотря на то что тираж одной книги (лонгрида прошлого) уменьшился, ассортимент книг сильно расширился — медиадиета потребителей стала намного разнообразней, рассуждает Гатов. Он считает органичное сосуществование разных форматов информации неизбежным: «Bite-size content потребляется принципиально по-другому, в другое время и по другим основаниям. Это именно «закуски», но никак не основная диета (хотя, возможно, с совершенствованием редакционных рутин могут появиться сверхкачественные элементы такого фастфуда — и более молодые поколения перейдут на них)».
Уменьшение количества больших текстов в печатных СМИ и на сайтах аналитик связывает не с тем, что их меньше читают, а с сокращением ньюсрумов и вообще расходов на контент. «Там, где раньше было 10 длинных текстов в месяц, теперь 3», — рассказал Гатов. Кроме того, длинные формы сложнее поддерживать экономически — нет ясной модели компенсации и монетизации.
Примеры качественных лонгридов на английском языке можно посмотреть, например, на сайте longreads.com. Другой проект с объемными текстами —Medium — ставит перед собой задачу переосмыслить блогинг и перенаправить внимание читателей с социальных функций на чтение и рассказывание историй.
Что касается негативных или отвлекающих элементов в дизайне веб-страниц, существует множество инструментов для их нивелирования: сервис для отложенного чтения Pocket приводит тексты к единому форматированию и убирает отвлекающие элементы, приложение Clearly для Chrome справляется с той же задачей прямо на странице браузера, а сервис Evernote позволяет не только эффективно составлять защищенную виртуальную библиотеку, но и располагает удобным минималистичным текстовым редактором.
Несмотря на агрессивную экспансию новых технологий и трансформацию читательских привычек, вдумчивое чтение вряд ли исчезнет из жизни тех людей, которые продолжают осознавать его ценность. Цифровая эпоха диктует новый стиль восприятия информации. Важным элементом чтения становится умение в зависимости от ситуации переключаться от сканирования контента к глубокому погружению в текст. Иногда это действительно важно — взять в руки книгу, перестать сканировать страницы буквой F, сосредоточиться на одном большом и увлекательном повествовании. Тогда нам может открыться опыт, несопоставимый по своей глубине и эмоциональному отклику с просмотром бесконечного множества веб-страниц или постов в социальных сетях.
Алексей Павперов
Афиша
Структурные изменения рекламного рынка в 2015 году
Коммуникационные стратегии в кризисный период
В конце 2014 года MEDIA DIRECTION GROUP, BrandScience и креативное агентство Instinct запустили исследование «Стратегии коммуникации в период рецессии» с целью выявления наиболее эффективных медиастратегий в кризисное время. В основе исследования лежит собственный трекинг, который BrandScience проводит в городах России с населением более 100 тысяч жителей. Суммарная годовая выборка исследования составляет 7 200 человек
Результаты первой волны исследования были опубликованы в апреле 2015 года. Они основывались в том числе на проведенных глубинных интервью в семи регионах России. Полученные данные позволили отследить ощутимые изменения потребительских настроений и понять, каково мнение людей об экономической ситуации в стране.
Телевещанию нужна революция
Рынок телевещания неизбежно движется в сторону продажи премиум-услуг и платного контента.
Иначе в кризисные времена, когда объем рынка рекламы стремительно сокращается, не выжить. Об этом говорили участники круглого стола, посвященного барьерам и возможностям для развития цифрового эфирного вещания в России. Дискуссия проходила в рамках конференции Digital & Connected TV Russia 2015, организованной ComNews Conferences.
Как считает руководитель информационно-аналитического центра Национальной ассоциации телерадиовещателей (НАТ) Владимир Лившиц, разработанная Минкомсвязи новая стратегия телерадиовещания означает крутой поворот в развитии отрасли. Она радикально меняет бизнес-модели предоставления услуг населению. "Отныне эфирное телевидение - уже не "большой брат" среди других каналов распространения, а первый среди равных", - сказал Владимир Лившиц.
Тенденции использования медиа в Западной Европе
Телевидение - самое используемое медиа в Европе.
Такие данные опубликовала Европейская Комиссия. Эти данные подтверждаются исследованием "Стандарт Евробарометр 82: использование медиа в ЕС", которое было проведено в текущем году. 86% опрошенных в возрасте старше 15 лет, проживающих в странах Евросоюза, ответили, что смотрят телевизор ежедневно.
Ежедневное использование медиа пользователями стран Западной Европы. Данные на март 2015 года (% от опрошенных)
Радио. Среди других традиционных медиа популярным остается радио, его слушают ежедневно 53% граждан ЕС. В Германии отмечается самая большая любовь к радио, 69% немцев ответили, что они слушают радио каждый день или почти каждый день. Для сравнения во Франции и Великобритании этот показатель составил 60 и 50% соответственно.
Интернет. Однако, при этом интернет обогнал радио по частоте обращений, по данным исследователей 60% граждан ЕС используют всемирную сеть не реже раза в день.
Интернет-телевидение. Кроме того, значительную долю набрало интернет-телевидение. 86% жителей Европейского союза предпочитают ежедневно смотреть телевизионные передачи, при этом 9% процентов это делают через интернет каждый день.
Швеция, Финляндия, Мальта и Дания показывают самые высокие темпы роста использования онлайн-телевидения. Великобритания заняла 5-е место, на Британских островах 13% респондентов ответили, что предпочитают использовать ТВ-контент онлайн каждый день. Во Франции и Германии этот показатель ниже - 10 и 5 процентов.
Печать. Печатные СМИ продолжают испытывать давление электронных платформ. Частота использования этих медиа следует за телевидением, интернетом и радио. Треть опрошенных жителей ЕС (33%) сказали, что предпочитают проводить время в компании газет и журналов каждый день. И 32% читают прессу от 1 до 3 раз в неделю.
Социальные медиа. Впервые за все время исследования социальные медиа составили серьезную конкуренцию традиционным печатным СМИ. Теперь 32% граждан Евросоюза используют их каждый день.
Эти цифры говорят о росте важности социальных сетей в регионе даже в тех странах, где они уже были популярны. Рост использования медиа этого типа прогнозируется и в 2015 году.
Алексей Зверев по материалам eMarketer
Еще раз о потреблении новостей
Новостной фастфуд
Всякий раз, когда меня подпирает желание написать заметулю про манипуляции в СМИ и соцсетях, про симулякры и имитации, про политтехнологии и прочие приятные вещи, меня останавливает простой вопрос: "Кому это надо? Кому от этого лучше?" Поэтому в этот раз мы пойдем чуть дальше обычного и поговорим о том, что стоит за переизбытком новостей для обывательского сознания.
Все прекрасно знают методы, которыми лживые журналисты и целые редакции, формируют общественное мнение. Только потрясающе наивный человек в наши дни может считать, что СМИ никогда не обрабатывают фотографии в фотошопе, не искажают информацию, не замалчивают одни факты в угоду другим. В их распоряжении статистика и аналитические центры - у нас в руках только мышка или вообще пульт от телевизора. И в этих условиях можно как угодно распинаться, хоть дугой встать через Керченский пролив: ничего не изменится.
Я предлагаю посмотреть на все с иной точки зрения. Даже если допустить, что мы получаем достоверную информацию о войнах в Сирии и на Донбассе, о махинациях США, об ужасах мигрантского нашествия в Европе, то что с того? Какая от этого лично вам польза?
Вот, предположим, биржевой трейдер. Ему нужна информация об экономике, квартальные и ежегодные отчеты, конъюнктура рынка. Он использует эти новости, чтобы совершать сделки с большей выгодой и меньшим риском. Какую пользу получаете вы? Убили время? Улучшили социальную интеграцию, проще говоря, нашли темы для пустого трепа?
Я бы выделила две модели медиапотребления, две крайности, которые встречаются чаще всего.
Первое - хаотичное медиапотребление. Пользователь сидит на каком-нибудь аналоге Ленты.ру и читает все подряд, разобщенную кашу про политику, общество, войны, научные новинки, скандалы и расчлененку. Этот человек аполитичен, атеистичен и вообще аморфен. У него нет ярковыраженной позиции ни по каким вопросам. Максимум, что о нем можно сказать: что он, скорее, за Путина или, скорее, против. У него нет четкого представления о том, как должны функционировать социальные службы государства, непосредственно его касающиеся (образование, правопорядок, коррупция, бюрократия, ЖКХ, налоговая сфера), он просто следит за происходящим в этой сфере.
Следующая крайность - ограничивать поступающие сообщения одним потоком информации. Принимать только идеологические окрашенные новости. Это уже свойственно согражданам с очевидной политической ориентацией. Например, воспринимать новости только через призму либерастов или квасных патриотов, левых-правых, верхних-нижних. В общем, человек относит себя к той или иной группировке и отказывается видеть действительность иначе, чем через фильтры, свойственные всему его движению.
Однако в обоих случаях перенасыщенность информацией ничем не помогает конечному потребителю. Вы ведь в курсе, что при текущей рыночной организации, информация является товаром? Таким же конкретным товаром, как бочки нефти или мебель из "Икеи". И редакциям важно ее вам скормить. Вы же все против бездумного поглощения фастфуда? Тогда почему позволяете вашему разуму питаться в виртуальных аналогах "Макдака"?
Ведь все эти новостюшки на пять абзацев, о тех регионах, где вы никогда не были и не будете, о тех людях, столкнуться с которыми вам доведется лишь в том случае, если они задавят вас на своем автомобиле премиум класса, о тех событиях к инициации или решению которых, вы не имеете малейшего отношения, - это двойной биг-мак с картошкой фри. Это не просто информационный шум, это одурманивающие потоки пустопорожней информации, заменяющей реальность.
Условные граждане, мы и вы, должны реально интересоваться не таким уж большим количеством новостей. Вот вам азы информационной психогигиены:
1) Приоритет локальных новостей над глобальными. СМИ стараются подавать новости в обратном порядке. Сперва вы узнаете, что английская королева никак не помрет, что Путин наладил производство нанотехнологий в Хабаровском Крае, и лишь в конце, бантиком, что ваш город скоро развалится на части из-за разворованного бюджета.
2) Новости - это не скриншоты, не фотоснимок момента. Вы должны понимать, что у всякого события есть предыстория и есть будущее. И получается, что за разрешение кризиса отвечают (и получают медали) те же жирные рожи, по вине которых он произошел. Любой косяк, который торжествующе исправляет власть, в 95% случаев произошел из-за нее же.
3) Не жрите все подряд. Фу! Вы тратите время. Некоторые ранимые граждане тратят еще и психоэмоциональные ресурсы организма, живо откликаясь на любую мировую боль. А третьи даже умудряются комментить и спорить, проводя жизнь в праздных препирательствах. СМИ предлагают вам информацию пакетами: картина дня под ключ. И объем этого предложения превышает потребности любого здравомыслящего человека десятикратно. Концентрируйтесь на своей теме, на чем-то, что касается вашей работы, деятельности, хобби. Смотрите новости важные для вас, вашей семьи, события, затрагивающие лично вас.
Как простые граждане мы имеем не так уж много вариантов. По сути, мы можем протестовать или не протестовать. Протест сегодня можно осуществить в цивилизованных рамках: строчить жалобы, использовать административный ресурс против него же. На самом нижнем уровне это свобода накатать претензию на муниципальные власти в случае, если где-то размыло дорогу или систематически не убирают подъезд. Обычно этим занимаются те, кого такая проблема коснулась. То есть, размытая дорога для них не новость, а непосредственный факт бытия.
Как же дорасти до высшего уровня гражданской активности, до осознания глобальных государственных проблем? Вы должны понимать, реально ли государство должным образом выполняет свои системообразующие функции. Как и почему оно тратит пенсионные деньги? Поддерживает ли оно развитие SMB, кроме как на на словах, сказанных в ходе раскрученных съездов? Поднимается ли производство? Почему все ругают ЕГЭ, но он от этого только глубже впивается в детские мозги? Вот они, вопросики, на которые следует отвечать. До тех пор, пока СМИ затушевывают эту сферу, избегают полноценного многочасового разбора социальной и экономической ситуации, они вообще нужны только для рекламы пива и прокладок.
Как правило, в конце подобных статей комментаторы с хитрым прищуром говорят: "Ну вот мы пронаблюдали великолепную истерику. А что делать так и не сказано". Это такой убийственный аргумент на любую разоблачающую и демифологизирующую мысль.
Господа, да делайте, что хотите. Это ваши мозги, ваши семьи, ваши города. Мне до них дела нет.
А им - так тем более.
Дарья Сокологорская
Текст и фото: Планета СМИ
